Ирина Успенская - Разрушитель [недописано]

— Где Берт?

— Они с Оськой наводят порядок в дальней комнате, там, где кир Марган всяких зверей держал.

— Зверей?

— Диковинных. Ему из дальних стран привозили, он из них чучела делал.

— Как интересно. Передай Турену, что я ужинать не буду.

Диковинные животные. Надо же. Может, создать зоопарк? Малышу будет интересно, да и старшим мальчишкам понравится. Виктория вспомнила, с каким восторгом Дарен выбирал крольчонка для Литины. Как они там? Как Зира? Мучает ли ее токсикоз, или уже все прошло?

Вдруг накатила тоска. Алан редко вспоминал об оставленной на фронтире женщине, и иногда ему было за это стыдно. Вот как сейчас.

Мужчина сбросил сапоги и, натянув теплые меховые тапочки, похожие на обрезанные унты, с блаженством вытянул ноги. Мила неслышно выбежала за дверь, а в комнату вошел юноша с подносом, он умело сервировал к чаю низкий столик, не поднимая на Алана глаз, и герцог в очередной раз подумал, что благодарен покойному советнику за слуг. Исполнительные, молчаливые, умелые и, что самое главное — в каждом из них чувствовалось воспитание. Виктория назвала их "мои идеальные английские слуги", знала всех по именам, знала их истории и никогда не забывала благодарить за хорошо выполненную работу. Для нее это было естественным, и не казалось чем-то странным сказать лишний раз "спасибо". Однако люди замечали и, как заговорщицки сообщил вездесущий Оська, молились, чтобы герцога как можно дольше никто не убил.

— Благодарю. Принеси свечи, разбери постель и скажи, чтобы меня не беспокоили до утра.

Парень поклонился, и налив в чашку густого чая, пахнущего малиной, бесшумно исчез в спальне.

Виктория дописывала историю колонизации Америки, когда в дверь постучали. Она отложила в сторону перо, потерла глаза и зевнула. Идея записать все, что она еще помнила о своей прошлой жизни и об оставленном мире пришла ей в голову в начале зимы. Кто знает, как сложится дальнейшая жизнь Алана, но хотелось оставить после себя хоть какую-то память. Быть может, ее знания пригодятся Турену? Он уже неплохо говорил и писал по-русски, и когда-нибудь сможет прочесть записи. Пусть ее дети узнают правду об отце…

— Войдите!

— Сир, кирена Валия просит разговора, — в приоткрытую дверь скользнул один из ветеранов маркиза Генри. — Пускать?

Э… Виктория представила, как сейчас выглядит Алан. В теплом стеганом халате, в шерстяных подштанниках и меховых тапочках, лохматый, с заляпанными чернилами пальцами. Смущенный.

— Извинись и скажи, что я уже сплю. Завтра буду сопровождать их с киреной Эвелин в храм, по пути и поговорим.

— А ежели настаивать будет?

— Завтра! — гаркнул Алан.

Воин поклонился и выскочил за дверь, решив, что лучше не гневить герцога лишними вопросами. Последние дни кир Алан ходит злой, все, кто пришел с ним из Крови, ощущали напряжение. Долго не было известий от Кэпа.

Алан раздраженно тряхнул головой и пригладил волосы. И что ей понадобилось ночью? Поговорить? О чем, интересно? Конечно, о Турене и предстоящей свадьбе. Ну да, о ком же еще? Странно, что только сейчас Валия захотела поговорить о сыне, о бывшем сыне… поскольку родственные отношения в этом мире устанавливались по отцу и, если Алан женится, то формально матерью Тура будет считаться его жена.

Герцог налил горячего чая и подошел к окну. Из щелей тянуло морозным воздухом, и Алан крепче обхватил ладонями теплую чашку. Он смотрел на свое отражение в темном стекле, перебирая в памяти редкое общение с Валией.

В первые суматошные дни его "воцарения на престол" она очень помогла новому герцогу освоиться. Показала крепость, рассказала ее историю, провела в картинную галерею, где весели портреты предыдущих владетей Белой крепости и весьма подробно описала биографию каждого. Кто чем прославился или наоборот, запятнал свою честь. Она даже знала имена художников! Но затем их общение свелось к коротким разговорам ни о чем за совместными трапезами, которые Алан зачастую пропускал. И если Эвелин была для Виктории раскрытой книгой, то полный образ Валии пока не складывался. Она никогда не начинала разговор первой, никогда не задавала вопросов, была всегда ровной и доброжелательной, и еще она никогда не смеялась. Алан совершенно ее не знал и не стремился узнать. В ее присутствии он чувствовал себя неуютно, словно был в чем-то виноват. Впрочем, Виктория прекрасно понимала причину — она отобрала у Валии сына. Не посоветовавшись с матерью, приняла решение о судьбе ее ребенка. Им давно нужно было поговорить.

Красивая, сдержанная, женственная, в Валии привлекало чувство достоинства, сила, спрятанная за мягкостью. Но пока герцогу так и не удалось найти тему для общения. Виктория понимала, что в этом ее вина. Она сознательно возвела между ними барьер, просто не зная, с чего начать.

Здесь все было не так, как в Крови. Там, дома, они жили большой дружной семьей — слуги, воины, даже рабы. Да там и спрятаться было негде от любопытных взглядов. Здесь же Виктория даже не знала всех в лицо. Строгая иерархия, все чопорно, официально, даже Турена она видела только во время совещаний и совместных завтраков. Все остальное время мальчишка либо учился, либо тренировался, либо пропадал у своей "ненаглядной". Ей очень не хватало Рэя, нормального человеческого общения, шуток, душевного тепла, Светики и пирожков Райки. Она скучала по ним всем и с нетерпением ждала, когда снег сойдет и можно будет отправиться в путь. Лучше уж обучение у Учителей, чем все эти преданные и заискивающиеся взгляды.

Дверь распахнулась, и в нее влетел смеющийся Турен в распахнутом кожухе и валенках, не смог затормозить, замахал руками, не удержался и шлепнулся на диван.

— Я только что газговагивал с багоном Семухом! — От волнения он опять начал проглатывать буквы. — Прибыл гонец от Мэтью! "Шустрик" вошел в прибрежные воды! Утром будет в гавани. Но там очередь на разгрузку. Они третьи. Мэтью написал, чтобы после храма встречать ехали.

Его глаза сияли, на щенках алел румянец. Виктория с нежностью смотрела на парня, она никак не могла привыкнуть, что он начал смеяться, и каждый раз старалась запомнить и сохранить в памяти эти мгновения.

— Отличная новость, — Алан с улыбкой подошел к столу и налил сыну чаю. — Я скучаю по Дарену.

— А я по пирожкам тетки Райки, — Турен скинул валенки и пересел на пол к камину. — Можно вопрос? — дождавшись кивка Алана, он продолжил: — Ты ведь пошутил насчет женитьбы? — Алан вопросительно поднял брови. — Я все понял и больше не буду ходить к… служанке.

— Первая любовь почти никогда не бывает счастливой. — Герцог стянул с дивана две подушки, одну кинул Турену, на вторую сел сам. — Я был влюблен в… портрет… девушки старше меня на много лет, которая даже не знала о моем существовании. — Виктория с ностальгией улыбнулась, вспоминая свою первую влюбленность в актера Гойку Митича. — Не буду врать, я попросил Мэтью составить список невест. Просто чтобы знать, — она взъерошила отросшие светлые волосы Тура. — Но я никогда не заставлю тебя жениться против воли.

— Я бы дождался, когда Зира родит, — вздохнул Тур и пошевелил кочергой угли.

— Тур, — рассмеялся Алан, — тебе не кажется, что пятнадцать лет — слишком большая разница в возрасте?

— Очень хорошая разница, — серьезно кивнул парень. — Отец был старше матери на двадцать лет.

Алан на мгновение замер, вот и шанс расспросить о Валии.

— А сколько лет ей сейчас?

— Она вышла замуж в пятнадцать. Через двадцать две десятидневки родился я, значит, сейчас ей почти тридцать лет.

— Ты родился раньше срока?

— Нет!

— А сколько длится беременность? — в животе собрался напряженный ком. Здесь же другое количество часов в сутках и исчисление идет по-другому.

— Не знаю, — безразлично пожал плечами Турен. — Завтра спроси у мамы.

— Тур, как ваши отношения? — осторожно поинтересовался Алан.

— Мы разговариваем, — задумчиво произнес парень. — Много разговариваем. Но все время обо мне. О том, что произошло с нею, она не рассказывает. Знаешь, а я не хочу знать, — Тур зло сверкнул глазами. — Я был рабом, я помню… — Алан обнял его за плечи и прижал к себе. — А еще она расспрашивает о тебе.

— Вот как? — неприятно кольнуло в груди. Дурная привычка всех подозревать!

— Ей интересно, что ты за человек, — Турен хихикнул и зевнул. — Какому богу молишься — Вадию или Ирию? Сколько у тебя детей? И кто такая Зира? И почему ты пропускаешь обеды?

— А ты что?

— Я не вру.

Алан открыл рот, чтобы еще расспросить, но тут дверь в покои слуг распахнулась и на пороге возник Оська с такой хитрющей и довольной физиономией, что Алан враз заподозрил какой-то подвох. Следом за ним в комнату вошел Берт с большим подносом, уставленным тарелками и кувшинами.

— Кир Алан! Кирена Валия сказала, что вы на ужин не ходили, и велела отнести вам еду.